Семиклассник Алексей Труфанов, проучившись только два месяца в новом учебном году 1941 года, пошел проситься в депо города Бузулука. Шла война, отец на фронте, мама с тремя малолетними детьми. Алексей был за старшего.
— Товарищи отца, который тоже работал в этом депо, взяли меня учеником слесаря. Но так как я был худенький, особо не нагружали, работа была очень тяжелая. С ними я проработал зиму и весну, а потом они посоветовали мне идти учиться, чтобы получить официальный документ о праве на работу. Так я пошел в железнодорожное училище на специальность «слесарь-инструментальщик», — вспоминает Алексей Порфирьевич.
На занятиях теории отводили три-четыре часа, все остальное время трудились в мастерских депо: делали молотки, тиски, напильники, плоскогубцы и другие рабочие инструменты.
— В январе 1943 года директор училища собрал нас и сказал, что людей не хватает, а работу тяжелую делать необходимо. И я сразу заявил, что хочу стать помощником машиниста. Так меня перебросили в другую группу. И снова теория, и снова работа.
А дома мама, сестричка и два совсем маленьких братика. Было бы Труфановых намного больше, если бы голод в 30-х годах не забрал детей. В 1941 году он снова подступил к семье совсем близко.
— Очень было голодно. Вот мама сварит суп, мы жидкость съедим, а кашицу оставляем, она ее по второму разу варит. Ходили на реку, собирали ракушки, мякоть жарили, раков варили, собирали травку — кашища называлась, ее шелушили и варили кашу. Да как все советские люди жили, так и мы. Не хочется об этом рассказывать.
Ну а после войны был такой подъем! Поднимали страну, восстанавливали, — рассказал Алексей Труфанов.
Отец его, Порфирий Яковлевич Труфанов, был на войне около года, в 1942-м вернулся инвалидом I группы.
— Помню только, говорил он о Брянске, Вязьме. Совсем не любил папа рассказывать о войне. Позже мы узнали только, что был он награжден орденом Отечественной войны I степени. Мало я знаю и о своем дяде Пете, который погиб в годы Великой Отечественной войны. Мы получали от него письма, был в плену в Смоленске и, как он писал, бежал, попал в партизанский отряд имени Сергея Лазо. Я бегал покупал газеты, искал материалы об этом отряде и встречал заметки — где-то напали на немцев, где-то пустили поезд под откос, представлял, что это и мой дядя делал. Письма он стал присылать из глубокого тыла врага, на немецкой бумаге, просил, чтобы мы ему не писали, так как позиция постоянно меняется. А потом он пропал.
В 1944 году Алексей Труфанов стал трудиться кочегаром на паровозе, и оставался на этой работе до мая 1945 года. А 9 мая юноша шел на свою первую поездку в качестве помощника машиниста.
— Как раз объявили, что война закончилась, — сдерживает слезы Алексей Порфирьевич. — Люди вокруг радовались, бросались в объятия. И я шел и радовался за наш народ, за Победу и волновался, как я справлюсь с этой должностью в первой поездке. Она прошла успешно, и на всю жизнь связала Алексея Порфирьевича с железной дорогой. До 1952 года он работал помощником машиниста, после стал машинистом паровоза. В 1967 году, окончив Самарский железнодорожный институт, устроился на целых 15 лет в пассажирскую колонну: водил поезда из Бузулука в Оренбург и из Бузулука в Самару.
Не смог Алексей Труфанов усидеть без дела. На пенсии устроился в котельную, где проработал 15 лет. Но и после этого на отдых не потянуло. Стал членом Совета ветеранов в Бузулукском депо. И еще пять лет по полтора-два месяца в год работал на паровозе.
Закаленный с малых лет, переживший голод и тяжелые условия жизни, Алексей Порфирьевич не пасовал перед жизненными трудностями. За большую общественную работу выдвигали его два раза депутатом Бузулукского городского совета народных депутатов, три раза депутатом областного Оренбургского совета депутатов.
Благодаря ему вырос крепкий Бузулукский вокзал на месте старого деревянного, был построен роддом, больница, северный путепровод.
С женой Тамарой вырастил и воспитал двух дочерей и сына, радуется успехам внуков и правнуков.
Тихо и спокойно сейчас живет Алексей Порфирьевич в Оренбурге со своей дочерью и внуком. В его комнате светло, над кроватью большое генеалогическое древо, улыбаются с фотографий красивые девочки — правнучки.
С трепетом достает из шкафа труженик тыла, ветеран Великой Отечественной вой-ны свой китель машиниста. Проводит ласково по рукавам, в глазах начинают играть огоньки.
— Полезно я жизнь прожил свою. Если бы представилась возможность прожить ее заново, ничего бы в ней не поменял.
